Все называют меня ведьмой. Глава 10 - В процессе - Собственное творчество - Каталог статей - Кристин Фихан

Новое:

Нам срочно нужны:
- модераторы (желание помогать в развитии сайта, активность, инициативность);
- дизайнеры (уметь создавать красивые авы, арты);
- переводчики (знание английского/русского языков, наличие свободного времени);
- редакторы (знание русского языка, наличие свободного времени);
- сверщики (знание английского/русского языков, наличие свободного времени);
- журналист (наличие свободного времени).
Желающие попробовать свои силы пишите мне (Cerera) в ЛС или на Форум. Мы не кусаемся и всем будем рады. Самое важное - ваше желание работать в команде.

Главная » Статьи » Собственное творчество » В процессе

Все называют меня ведьмой. Глава 10

Глава 10 Даже не задумываясь о последствиях, я побежала, слыша перепалку в толпе, про-тиснулась сквозь них. И сразу оказалась в центре скандала. Увидела искажённые злобой и постаревшие от горя знакомые лица родственников утонувших подру-жек. - А вот и ведьма пришла!- обрадованно воскликнула тётя Лена, мама Гали.- Ты-то нам и нужна! Что моя девочка тебе сделала? Зачем Рада, ответь! Почему, они уто-нули, а ты жива?! - Не знаю, что там произошло. - честно призналась я. - Они мои подружки, мы хотели пойти домой. Но Галя предложила искупаться напоследок... - но мне не дали договорить. Женщина явно не намерена была выслушивать мои оправдания и, всхлипывая, начала упрекать: - Да, как же тебе не стыдно, а?! Моя Галочка вообще не собиралась с вами идти! Вы её подбили к этому... - она заплакала, закрыв лицо руками. - Лена! Как ты можешь так говорить?! Ирочка ни в чём не виновата! Она всегда слушала твою дочку! – причитая, вмешалась тётя Маша, мама ещё одной подруж-ки. Тут же началась перепалка между родителями, выясняющими, кто кого подбил на купание. Слушала их скандал и удивлялась. Все дети, оказывается, ангелы, а я - адское создание, подбивавшая их на всякие гадости и утопившая сразу троих. Прямо бес в юбке, а не девятилетний ребёнок. Каждый защищал своего и выстав-лял виновниками других, которые подбивали его чадо на это купание. Я так бы и продолжала стоять и слушать, но почувствовала, как за рукав кофты дёрнули и, повернув голову, посмотрела на брата, который знаками показывал уходить, пока они не вспомнили снова обо мне. Продвигались маленькими шаж-ками, старались не привлекать внимание толпы, занятой выяснением вины каждого. В воздухе уже запахло потасовкой, когда нам удалось незаметно вырваться из окружения. Мы стремглав побежали напрямик через лес, не останавливаясь до самого дома. От переполняющих эмоций и страха сердце казалось, вот-вот выскочит из груди. Остановились лишь когда на краю леса появился наш дом, привалившись к бли-жайшему дереву с трудом перевели дух и смотря друг на друга большими от страха глазами. - Ух! Надо же, получилось! - всё ещё запыхавшись, проговорил Митя, держась одной рукой за ближайшее дерево, а другой крепко сжимая узел с вещами. - Всё шло к тому, что нас побьют. Я чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя. Подумал, теперь точно потасовки не избежать. Ты мне слово дала сидеть дома, а сама при-шла в разгар скандала. Я рассмеялась, от опьяняющего чувства свободы слегка кружилась голова, и под-кашивались колени. - Ага, если бы я продолжала сидеть и ждать, вас бы точно побили! Да положи ты уже эту котомку! Бежал с ней в обнимку, еле догнала. - всё так же смеясь, говори-ла я брату. Спиной откинулась на шершавую кору дерева, медленно сползла по ней вниз, села на покрытую мхом землю. Мысленно наплевав на платье, которое придётся стирать, поскольку мох оставался мокрым после вчерашнего дождя. Неподалёку, в глубине леса, раздался треск и птицы, потревоженные этим, взле-тели ввысь, возмущенно крича. Мы замерли, с тревогой ожидая погони, всматриваясь в непроглядную тёмно-зелёную стену из елей. Хруст следующей сломанной ветки заставил нас стреми-тельно подняться на ноги и броситься бегом к дому. Уже у самого дома, не сгова-риваясь, обернулись и удивлённо переглянулись, там показалась рыжевато-коричневая шкура лося. Я нервно хихикнула, увидев, кого мы так испугались. Брат ухмыльнулся и сказал: - М-да, сестрёнка! Правду говорят, что «у страха глаза велики». Надо же испу-гаться мирного животного. Ладно, пошли домой. Обняв меня свободной рукой за плечи, он, шутя и подбадривая, заставил меня бодро идти с ним почти в ногу. Лишь когда мы перешагнули порог дома, усталость от пережитого навалилась на нас. Тяжело дыша и из последних сил шаркая ногами, сели на ближайшие стулья. Отдышавшись и придя себя, каждый занялся своими делами. Брат колол дрова на зиму, а я разбирала принесённые им с таким трудом вещи. Незаметно, за всеми насущными проблемами и заботами, наступил тихий вечер. Идти в дом не хотелось, и мы сели на порожке, обнявшись. Митя тяжело вздох-нул: - Жаль, тебя сестрёнка оставлять одну. Но ничего ни поделаешь, от армии не убе-жишь. Это всего лишь на два года. Потерпишь? Я верю в тебя, Рада. Ты глупостей делать не будешь? Я отрицательно покачала головой. - Вот и хорошо.- одобрил брат.- Думаю, что справишься. Еда на первое время есть, одежда тоже. Дров я нарубил много, надолго хватит. Сложил их в коридоре, тебе и выходить зимой лишний раз на мороз нет нужды. Только жди меня и я вер-нусь. - подмигнул он. - А время быстро пролетит, ты и не заметишь как. Постепенно на улице всё больше темнело, и вечер сменился ночью. Из-за тёмного леса показалась полная луна, освещая своим тусклым светом ближайшие домики, в окнах которых горело электричество. Ночная прохлада заставляла нас сидеть в обнимку и смотреть на мигающие в небе звёзды, казалось, они сверху нам подми-гивают. Постепенно меня охватила дремота, всё больше прижимаясь к тёплому брату, я стала зевать. Увидев мои старания подольше продержаться, он встал, прошёл в дом, зажёг лампу, подхватил меня на руки и отнёс на кровать. Пожелав мне спокойной ночи, брат запер дверь и отправился спать. Кое-как пере-силив себя, переоделась в ночную рубашку и, зябко поёживаясь, быстро прыгнула в холодную кровать, накрылась с головой одеялом и попыталась согреться. Усталость этого долгого дня стала брать своё и, даже не осознавая как, я заснула. На этот раз сон больше напоминал сказку. Оказавшись на лесной поляне, осве-щённой множеством разных по размеру свечей, расставленных по кругу, я увиде-ла Веру в белом одеянии, склонённую над очередной свечой, пытаясь зажечь её. Подняв взгляд, она заметила меня и махнула рукой, приглашая пройди в большой очерченный круг. Войдя в него, я заметила стоящий в нём табурет с чашей, на-полненной до краёв водой. За моей спиной раздался шорох шагов, приглушённый травой. Стремительно обернувшись, неожиданно для себя заметила Веру, которая стояла в нескольких шагах от меня, но не подходила. На вытянутых руках она держала какую-то книгу в старинном переплёте. Её распущенные чёрные волосы обдувал лёгкий ветерок, еле заметно шевеля их. Я хотела заговорить с ней, но Вера приложила палец к своим губам, призывая к молчанию. - Рада, теперь ты знаешь, почему я выбрала тебя. В нашей семье дар целительства передаётся по женской линии испокон веков. Твоей матери, моей дочке, он не передался, а вот в тебе он очень сильный. Я это знала задолго до рождения Варвары, поэтому учить её было бессмысленно. Теперь пришло время для первого твоего испытания. Стой молча пока я буду читать вслух, затем отвечай на мои вопросы и не бойся. Всё что ты увидишь в отражении этой чаши, исполнится, как бы мы ни старались этого избежать. Смотри на воду, внучка. Я развернулась обратно и стала внимательно смотреть на поверхность воды в чашке, вслушиваясь в странные слова, произносимые бабушкой. В отражении появлялись лица людей, они лежали в гробах. А Вера задавала мне вопросы: - Кто это? Если человек был мне знаком, называла его имя. Сначала люди были разные, по-жилые, наши соседи, родственники, даже отец. А вот потом стали появляться мо-лодые незнакомые парни, но это зрелище меня не пугало. Только когда я начала изучать бабушкину науку, поняла, что она перед этим действом прочла заговор от страха. Но когда я посмотрела в очередное отражение, то дыхание перехватило. Там был дорогой мне человек, Митя. - Кто это? - спросила в очередной раз Вера. - Митя?! Но как? Он же живой!- возмущённо ответила я на вопрос. - Да, сейчас он жив. Но всё люди смертны и он тоже умрёт в своё время. Ты не должна бояться смерти, она часть жизни. Продолжим!... По инерции продолжала отвечать на вопросы, так как мысленно обдумывала её слова. Даже когда в чаше появилось моё отражение, этот факт прошёл вскользь и не затронул душу, без содрогания ответила бабушке: - Это я. - Ну, вот и всё на сегодня. Поутру, когда проводишь брата, ты должна будешь пойти в комнату, где спит Митя, там под кроватью есть не прибитая половица. Отодвинь её и возьми там лежащую книгу, её содержание выучишь наизусть. Чтобы, даже поднявшись ночью, смогла без напоминаний знать какой заговор произносить и когда. А теперь отпускаю тебя, внучка. Но иногда буду приходить к тебе, и журить за промахи или хвалить за удачи. С этими словами она подошла ко мне, перешагнув круг, поцеловала в щёку и ис-чезла. Наутро, проснувшись и вспомнив этот сон, пообещала себе изучить магию, сде-лать всё возможное, чтобы пророческое видение на счёт Мити осталось несбыв-шимся. Защитить его от всех бед и несчастий, стало единственной целью, ради которой я была готова на любые жертвы. Приняв решение, встала с кровати и, переодевшись в застиранное, видавшее виды платье с блеклым рисунком, принялась за домашние дела. Весело напевая себе под нос, подметала пол и готовила завтрак. Митя проснулся, вышел из своей комнаты и, прислонившись к дверному косяку с улыбкой наблю-дал, радуясь моему хорошему настроению. - Привет, попрыгунья! Вижу, ты уже вовсю хозяйничаешь, молодец! - похвалил он. - Сейчас умоюсь и помогу тебе с уборкой. - Доброе утро, Митя. Не нужно, я почти закончила уборку. Ты давай садись ку-шать, а то в армии ещё долго не будет домашней еды. Он кивнул, соглашаясь, взял висящее у меня на плече полотенце и прошёл на улицу к старенькому, железному умывальнику, прибитому к дереву. Через откры-тую дверь, спросила: - Митя, а можно я с тобой пойду. Хочу проводить, пожалуйста! Но он твёрдо заявил: - Рада, нет. Нам хватит вчерашних приключений. Там будет слишком много зна-комых, особенно соседей. Ведь они знают, что меня забирают служить и скорее всего будут ждать с нетерпением тебя там. Сестрёнка, прошу, останься дома. Мне пришлось согласиться с этими доводами, он прав. Не стоило сейчас своим появлением ещё больше провоцировать людей, которые погрязли в скорби и от страданий ничего вокруг воспринимать не могли. С тяжёлым вздохом, кивнула: - Хорошо, ты прав. Буду ждать тебя здесь. Подошедший брат повернул меня за плечи к себе. - Рада, пойми, мне тоже хочется попрощаться с тобой там, но лучше если оста-нешься дома. Отпустив меня, он сел на стул и быстро принялся кушать. С весельем смотрела на эти быстрые действия и, подавив смех, спросила: - Митя, это ты так готовишься к армии или сильно проголодался?! Он остановился, посмотрел на замершую ложку в руке. - Наверно, просто задумался, как ты без меня. Сестрёнка, пиши мне. А то я и так буду переживать. Я постаралась его убедить, что справлюсь с самостоятельной жизнью. Брат встал из-за стола, поцеловал в щёку на прощание. И напомнил мне обеща-ние: - Рада, не приходи провожать! Пожалуйста. Всё, что смогла себе позволить, это дойти с ним до забора. Дальше он пошёл один, а я ещё долго стояла, провожая взглядом удаляющуюся с каждым шагом фигуру брата. Пока она окончательно не скрылась за поворотом. Тогда казалось, это начало новой, незнакомой жизни, которую мне предстояло прожить без чьей- либо поддержки или помощи со стороны. Огорчённо шмыгнув носом, сделала над собой усилие, чтобы не разрыдаться, вспомнила о поиске бабушкиной книги и спохватилась, стараясь сосредоточиться на этом деле. Стоило припомнить свой сон, как ноги сами принесли меня в комнату Мити. Действительно, под кроватью обнаружилась не прибитая дощечка, а в глубине тайник. Просунув руку, нащупала холодный, металлический переплёт. А вот вытащить её оказалось делом трудным. Ободрав кисть об тыльную сторону досок пола, с неимоверным усилием, с третьей попытки, вытащила книгу. Такие фолианты я до того видела только в исторических фильмах, поэто-му, сжигаемая любопытством, (ведь интересно, что в ней написано) схватила её в охапку и, вскочив на ноги, быстрым шагом прошла на кухню. Аккуратно положила на чистую скатерть, расстегнула замок, открыла тяжёлую крышку. На первой странице лежал сложенный вчетверо обычный тетрадный листок. Развернув его, я прочла следующее: «Здравствуй, внучка. Жаль, что встретиться в этой жизни нам не пришлось с то-бой. Ну, да ладно. Наверняка ты сгораешь от любопытства и нетерпения, прочи-тать эту книгу. Всё тебе сейчас знать не нужно, пока ко всем тайнам доступ за-крыт. Я приняла меры предосторожности, а по мере твоего взросления, будет на-бирать силу дар и станут проявляться скрытые пока заговоры. Рада, будь внима-тельна к произносимым словам, когда помогаешь людям! Порой одно неверно произнесённое слово меняет весь смысл заговора! Не произноси их на автомате, вкладывай душу, представляй того человека, которому помогаешь. И ещё одно предостережение. Умоляю, никогда не делай порчу насмерть! Это опасно! В пер-вую очередь для тебя, так как сделанное тобою зло, вернётся к тебе, как бумеранг, в двойном размере! Вот и всё, что я хотела тебе сказать, внучка. Пс. Береги книгу, она имеет ценность для тебя! Чужие, даже если заглянут в неё, прочесть не смогут.» Отложив бабушкино письмо, я начала осторожно перелистывать, пожелтевшие от времени, страницы с диковинными буквами и непонятными рукописями. Но были тексты, которые читались легко. Они давались с пояснениями, что нужно для этого и в какой день недели можно их применять. Взяв приготовленную для школы общую тетрадку и ручку, я стала переписывать всё то, что могла прочесть. Заговоры были разные, от сглаза, от различной боли, привороты, лечение разных, до того неизвестных мне, болезней. Спустя два часа, закончив писать, почти половина тетради оказалась заполнена этими странными, порой очень старинными, труднопроизносимыми словами, непривычными для современного человека, которые мне предстояло выучить. Но эти трудности не испугали меня, ведь поставленная цель - сберечь брата - с лих-вой перекрывала всё остальное. Потянулись однообразные дни, наполненные школьными проблемами... Все прежние друзья сторонились и игнорировали меня, учителя, терзаемые навязчи-вым любопытством, пытались выяснить, почему я проживаю одна. Тёплые дни сменялись осенней прохладой, тропинка по которой каждый день приходилось ходить в школу, как аллея с обеих сторон поросшая разными деревь-ями, становилась с каждым днём всё более яркой от осенней листвы. Затем ли-стья, осыпаясь, укрывали землю и тихо шуршали под ногами, навевая грусть и тоску о чём-то несбыточном. Незаметно подкралась зима... И однажды утром, вы-глянув в окно, увидела первый снег, за ночь накрывший белым покрывалом зем-лю. Постепенно все навязчивые люди оставили меня в покое, наедине с собой. Учёба давалась легко и помогала не одичать окончательно от недостатка общения. А бабушкина наука, сначала с трудом, затем всё больше затягивала в неизведан-ный, странный, даже иногда пугающий, мир, где не было пределов и барьеров. Куда можно уйди от всех проблем, ненависти, злости и пороков. Как сказка без конца, которую хочется читать запоем и невозможно оторваться. Особенно долгими зимними вечерами, сидела в кресле, укутавшись в собственноручно связанную шаль, возле весело потрескивающих в печи дров. Митя писал редко, но все его письма для меня были, как долгожданный подарок. Он старался смягчить свой рассказ о тяготах службы, но ему плохо удавалось это скрывать. Я знала, что попал он служить в разведгруппу спецназа, в самый разгар боевых действий в Чечне. Источник: http://christinefeehan.ucoz.ru/forum/55-511-1
Категория: В процессе \| Добавил: Marishka (05.11.2014) \| Автор: Tanaisa
Просмотров: 418 \| Рейтинг: 0.0/0