Автор: Cerera » Вторник, 20.03.2012, 20:03 » Пост # 61

Франческа ощутила, как по ее спине пробежала дрожь. Габриэль обладал способностью проделывать с ней это вне зависимости от обстоятельств. Его руки обвились вокруг нее, когда он более плотно вжал ее тело в свое. Несмотря на степень его жажды, он осознавал, что они не одни в темной комнате и что он не сможет принять питание от своей Спутницы жизни на глазах брата. Это был слишком интимный процесс. Он утянул ее вглубь уединения тяжелых портьер. Его рот спустился ниже, пройдясь по ее плечу к кремовой возвышенности ее груди, как всегда отодвигая в сторону тонкий материал ее рубашки.
Франческа мгновенно почувствовал себя живой. Казалось она задерживала дыхание все то время, пока он отсутствовал, а ее сердце колотилось от страха, но сейчас оно стучало от восторга. Было что-то неправильно во всем облике Люциана-вампира. Он слишком часто вмешивался, чтобы защитить Габриэля и тех, кого тот любил. Он приходил к Скайлер, чтобы успокоить ее, а не тревожить и пугать. Ей было стыдно за саму себя, что она недостаточно быстро сложила кусочки мозаики воедино.
Ее голова откинулась назад, тонкие руки прижали голову Габриэля к себе, в то время как раскаленная добела молния танцевала в ее крови. Его зубы глубоко пронзили ее кожу, и он начал питаться. Своеобразная сонная удовлетворенность заняла место ее скачущего пульса. Она граничила с сексуальным возбуждением, ей было невыносимо чувствовать прикосновения Габриэля и не хотеть его, не нуждаться в нем, не жаждать ощутить его тело в своем.
Габриэль притянул ее еще ближе, его руки прошлись по ней, еще больше стаскивая рубашку с ее плеч, чтобы почувствовать тепло ее кожи. Она была такой мягкой и теплой, раем в его мире темноты и опасных сражений. Прикосновением языка он закрыл крошечные следы укуса на ее шее и еще на одно мгновение позволил своему рту вкусить наслаждения, пробуя ее кожу. Он нашел ее грудь, глубокую ложбинку, прошелся вдоль ключицы до мягкого уязвимого горла.
Под его ладонью ее сердце начало биться в одном ритме с его. Ее сознание было наполнено желанием к нему, ее тело истекало жидким теплом.
— Я дома, — прошептал он в уголок ее рта. — Действительно дома.
Франческа улыбнулась, когда он поцеловал ее лицо, небольшие ямочки, подбородок.
— Конечно ты дома, любимый. Теперь поцелуй меня и дай своему брату то, в чем он так нуждается, чтобы позже дать мне то, в чем нуждаюсь я.
Ее голос был не больше, чем теплым дыханием в его ухо, но все тело Габриэля напряглось от этих слов. Его рот завладел ее, сокрушая землю под ногами, унося их в другой мир, в то место и время, где были лишь они, тепло их тел и удовольствие, занимающее их сознания.
Люциан осторожно кашлянул.
— Я стараюсь не делить твое сознание, Габриэль, но ты так близко и ваши смешанные эмоции заполняют эту небольшую комнату. Я довольно долго живу без чувств, так что искушение велико.
Габриэль мгновенно оторвался от Франчески, его черные глаза сверкали, но она рассмеялась, покраснев, как подросток.
— Мы вели себя беспечно, — нежно заявила она, одновременно оправляя свою одежду и обходя его.
Габриэль любил, как она двигается. Молчаливо, невероятно женственно. Эта симфония движений могла лишить его дыхания. В своем сознании он услышал негромкий вздох напоминания его брата, что пора продолжать лечение. Франческа склонилась над Люцианом, дотрагиваясь до ран на его горле и шее, ее пальцы были нежными, манеры успокаивающими. Габриэль знал, что она проводит очередную исцеляющую сессию. Она не могла дотрагиваться до того, кто ранен или нуждается в помощи, и не давать своеобразного утешения.
Люциан попытался выдавить слабую улыбку, хотя его глаза были закрыты.
— Ты действительно чудо, как мысленно тебя называет мой брат.
— Он называется меня чудом? — даже ее голос был успокаивающим и безмятежным для ушей Габриэля. Ему хотелось дотронуться до нее, вечно греться в ее красоте и безмятежности. После хаоса блеклого, серого мира, наполненного жестокостью, она была чудом.
— Да, и на сей раз он прав, — в красивом голосе Люциана слышались нотки усталости, и это встревожило Габриэля. Он никогда не слышал, чтобы его неуязвимый брат, говорил настолько обессилено.
— Я прав всегда, — поправил его Габриэль, приближаясь к брату с другой стороны. — Это странный феномен, с которым Люциану трудновато жить, но все равно…
Люциан открыл глаза и наградил брата ледяным взглядом, явно предназначенным для запугивания.
— Франческа, моя дорогая сестра, ты привязала себя к тому, у кого уж очень раздутое самомнение. Я не припомню времени, когда он был прав хоть в чем-то.
Габриэль приблизился к кушетке, устраиваясь рядом с братом.
— Не слушай его, любимая, он ежедневно тренирует в зеркале этот запугивающий взгляд. Он полагает, что так заставит меня замолчать, — очень осторожно он сделал на своем запястье длинный глубокий разрез и прижал руку с дающей жизнь жидкостью ко рту брата. — Пей, брат, это поможет тебе выжить. Я по своей воле предлагаю это тебе и твоей будущей Спутнице жизни, где бы она ни находилась, — Габриэль осознанно напомнил брату о женщине, ждущей его где-то в этом огромном мире.
Он чувствовал, как слабость Люциана билась в нем. Он устал от пустого блеклого существования, в котором провел почти две тысячи лет. Его тело молило о крови, его глаза видели только тени, серые и черные, не было никаких эмоций, кроме тех нескольких, которые он заимствовал, сливаясь сознаниями с Габриэлем. Он жил без надежды, постоянно жертвуя собой, чтобы Габриэлю не пришлось убивать, давая ему передышку от бесконечных сражений.
Люциан принял древнюю кровь неохотно, скупо. Он провел всю свою жизнь, присматривая за братом, и ему хотелось, чтобы тот был сильным и здоровым. Люциан почувствовал, как его съежившиеся клетки радостно приветствуют жидкость, набухая и набирая силу и мощь.
Он снова закрыл глаза, не желая возобновления жизни. До сих пор он был уверен в своем будущем, но сейчас ему необходимо было переключиться. Что, если Франческа ошибается? Откуда она вообще может знать об этом? У нее нет кровной связи с этой мифической женщиной. Может, она просто сказала это, чтобы удержать его на земле?
— Она не могла, — заверил его Габриэль, слабость сквозила в его голосе. — Франческа просто не в состоянии сказать неправду. Если она заявила, что твоя Спутница жизни в беде, значит, так оно и есть.
— И откуда тебе это известно? — спросил Франческу Люциан.
Едва заметная улыбка тронула ее мягкий рот.
— Как бы мне хотелось, чтобы я могла рассказать тебе, но, по правде, я не могу. Время от времени я чувствую связь с другой. Она очень молода, возможно, на несколько лет старше Скайлер, и она переживает страшную травму, но ее дух силен. Она далеко, возможно, на другом континенте, но когда я прикоснулась к тебе, чтобы исцелить, она появилась в моем сознании. Она часть тебя, Люциан. Вот все, что я могу сказать. Жаль, что так немного.
Люциан закрыл рану на запястье брата, заботясь о здоровье своего близнеца.
— Не чувствуй вину, что подвела меня, сестра.
Франческа посмотрела испуганно, ее глаза метнулись к Габриэлю. На что ее Спутник жизни тихо рассмеялся.
— Ему бы хотелось верить, что он настолько могущественный, что может читать мысли всех карпатцев, но в действительности, он читает мои мысли, а я связан с тобой. Он смог почувствовать твои эмоции через меня.
Люциан поднял бровь.
— Не будь так уверен, братец. Ты не знаешь, могу я читать мысли или нет.
Франческа начала смеяться.
— Как я погляжу, вы оба будете тем еще наказанием. Габриэль прав, Люциан. Я бы не стала тебе лгать о чем-то таком важном, как Спутница жизни. Я уверена, что не ошибаюсь. Это дитя кричит в ночи. Я чувствую ее боль и скорбь даже сильнее, чем чувствовала Скайлер. Она связана с нами, как никто другой. Мы должны устроить тебя в земле для дальнейшего исцеления. Ты должен набраться сил, прежде чем начать свои поиски.
— Но сначала я позабочусь о вашем приятеле докторе. Ты не сможешь сделать этого, — заявил Люциан. Его черные глаза на мгновение мерцнули, абсолютным льдом и угрозой.
Франческа уставилась на него, ее черные глаза сверкали.
— Я буду делать все, что необходимо. Ты не имеешь права указывать мне.
Пустые глаза Люциана обратились к его брату, одна бровь приподнялась.
— И ты позволишь это безумие?
— Попробуй запрети, — Габриэль пожал широкими плечами, словно говоря, что Люциан ничего не знает о женщинах.
Франческа перебросила через левое плечо толстую косу.
— Я понимаю, ты родился много веков назад, Люциан. Поэтому мне не следовало проявлять такое нетерпение. Женщины больше не поступают так, как указывают им мужчины, — ее голос был слегка надменным.
— Франческа! — во взгляде черных глаз Габриэля было нечто среднее между смехом и порицанием. Он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь говорил с Люцианом в таком тоне.
Она отвернулась от своего Спутника жизни, изо всех сил старалась не рассмеяться. Эти двое мужчин были старомодными в своих манерах. Галантными. Элегантными. Сексуальными. Последняя мысль прокралась непрошенной и была жестоко отброшена. Она знала мысли Габриэля, знала, что он хотел помешать ей заняться исцелением Брайса, пока он не удалит все следы зараженной крови лично. Прямо сейчас Габриэль нуждался в исцеляющей земле, как и Люциан. Оба древних были ранены и слабы.
— Я заметила, что в последние несколько столетий именно женщины заботятся о малейших деталях. Я гарантирую, что Брайс проспит этот день и ночь, вплоть до нового восхода. Сейчас необходимо подготовить землю для твоего брата. Он нуждается в этом больше всего, вопреки своей вере в собственное всемогущество. Не беспокойся, у меня есть мозги, да и на протяжении веков я умудрялась справляться без каких-либо указаний. Я смогу справиться со всеми деталями в одиночку, пока вы, бедные мальчики, отдыхаете.
— Но ты не приблизишься к Брайсу, — заявил Габриэль, стараясь, чтобы это прозвучало, как заявление, а не приказ.
Франческа пронеслась мимо своего Спутника жизни и плавно направилась вниз в холл к кухне и подземным спальным. Конечно, она не стала бы рисковать своим нерожденным ребенком, пытаясь исцелить Брайса без помощи. Неужели они считают ее идиоткой? Эти двое вполне могут поспать в подземной спальне вместе!
— Я не собираюсь спать со своим братом, женщина, поверь мне. Я буду спать прямо подле тебя, где мое место, — на этот раз в глубоком тембре голоса Габриэля слышался неприкрытый смех. Его голос всегда содержал эти ленивые, сексуальные нотки, которые она не могла игнорировать.
— Не рассчитывай, что твое очарование поможет тебе из этого выпутаться, — Франческа раскрыла участок глубокой плодородной земли, достаточно большой, чтобы вместить крупное тело Люциана.
— Я чрезвычайно рад, что ты находишь меня очаровательным.
— Разве я думаю об этом? Я так не считаю. Полагаю, я думаю о том, насколько невыносимы мужчины нашей расы, и уверена, что у меня были достаточные основания скрывать свое существование все эти столетия, — Умышленно Франческа постаралась, чтобы ее голос звучал как никогда надменно. Поддразнивая его. Любя его. Желая остаться наедине с ним. С Габриэлем.
— Ты думаешь, как бы заняться со мной любовью, а не приговорить к одинокой постели.
— Вы слишком высокого о себе мнения, сэр.
— Только от прочтения твоих мыслей. Я обнаружил, что мне намного больше нравится, каким меня видишь ты, чем мой собственный взгляд на себя.
Франческа разбросала лечебные травы по земляному полу и добавила из небольшой шкатулки, которую она хранила на протяжении веков, бесценную землю со своей родины. Почва была тем, в чем Люциан нуждался больше всего остального.
— Готово.
Габриэль потянулся к брату, помогая ему встать на ноги. Как же было правильным вновь быть рядом с Люцианом. Они двигались одинаково, выражения их лиц были совершенно идентичным. Внезапно Габриэлю в голову пришло, что возможно Франческа не сможет их различить.

Автор: Cerera » Вторник, 20.03.2012, 20:04 » Пост # 62

— Не будь таким глупцом. Ты часть меня, другая половинка моего сердца. Ты размышляешь о глупейших вещах, Габриэль, — шепот ее голоса был приглашением. Он согрел его кровь, как не смогло ничто иное.
Габриэль провел Люциана мимо спальни, в которой находился Брайс. Близнецы одновременно дотронулись до сознания спящего человека хорошо отрепетированным действием, поделившись знаниями, даже не подумав об этом.
Франческа отступила в сторону, позволяя Люциану пройти к его месту для сна.
— Спи спокойно, брат.
Люциан бросил на нее взгляд своих пустых глаз.
— Благодарю за твою доброту ко мне, сестра, но больше всего благодарю за то, как ты заботишься о моем брате, — искренне промолвил он.
Чистая магия слышалась в его голосе. Франческа обнаружила, что в ответ улыбается близнецу своего Спутника жизни. Она полагала, что он слишком могущественный для своего же блага, но она также знала, что он любит своего брата, и это успокаивало ее, как ничто иное.
Габриэль сомкнул вокруг нее свои руки, как раз в тот момент, когда Люциан опустился в землю и почва сомкнулась над его головой.
— Наконец-то, одни. Не думал, что когда-нибудь это произойдет.
Она наградила его высокомерным взглядом.
— Ты, кажется, позабыл про бедных Сантино и Друциллу. Они заслуживают объяснений о событиях сегодняшней ночи. Я защитила их, как могла лучше, и Люциан, подозреваю, сделал это же, но Сантино не из тех, кого мы контролируем. Мы дали слова Эйдану. Кроме того, ты уходил и получил ранения. Что совсем ни к чему.
Он наклонился и уткнулся в ее шею, вдыхая ее аромат.
— Я люблю, как ты пахнешь. В тот момент, когда я вошел в наш дом, который был переполнен твоим присутствием, я понял, что дома.
Рука Франчески прошлась по его лицу.
— Я очень сильно люблю тебя, Габриэль. Но мне совсем не хочется поседеть на этом этапе своей жизни, особенно, когда я готовлюсь стать матерью.
— Ты была бы невероятно сексуальной с седыми волосами, — возразил Габриэль, удерживая ее руку таким образом, чтобы смочь прижаться поцелуем к ее ладошке. — И я бы хотел подняться наверх и проведать юную Скайлер, пока ночь не закончилась. Ты сможешь повидаться с Сантино без меня.
Она прикусила его ладонь, легким щипком выговора.
— Ты не пойдешь один и не свалишь все эти крошечные детали нашей жизни на меня.
Ему удалось сделать невинный вид.
— Неужели я делаю это?
Франческа рассмеялась, у нее на сердце было легко и счастливо, что сейчас он подле нее и что они находятся в безопасности стен своего дома.

Автор: Cerera » Вторник, 20.03.2012, 20:04 » Пост # 63

Глава 18

Франческа проснулась в объятиях Габриэля, который последние пару суток провел под землей, но сейчас его раны были почти полностью исцелены, и она чувствовала, что может со спокойной совестью позвать его. Она считала, что проявляла терпение достаточно долго, хотя все внутри нее взывало к нему. Над ними оживала ночь, и успокаивающие звуки домочадцев органично вписывались в ее ритм.
На кухне вместе с Друциллой смеялась Скайлер. Франческа некоторое время лежала, впитывая это чудо. Скайлер смеялась не часто, и моменты, когда она делала это, были краткими, но звук ее смеха был таким невероятно прекрасным. Из-за одного этого Франческа начинала любить Друциллу, по-матерински заботливую женщину, которая эффективно управляла домом, и в сердце которой нашлось достаточно места для юной Скайлер.
Был чудом и Сантино. Он совместно с телохранителем незамедлительно принялся за работу, чтобы обеспечить дом защитой как снаружи, так и изнутри. В связи с изменившимся образом жизни Франчески, а также наличием людей, которых также надо было оберегать, возникла необходимость возвести вокруг всего поместья забор. Сантино быстренько придумал дизайн, который подходил бы к старомодной архитектуре здания, причем он учел и защитные чары, которые Франческа решила лично вплести в ограду, и ограда уже находилась в процессе строительства. Сантино не верил в проволочки. Франческа не сомневалась, что со временем Габриэль и Сантино станут друзьями.
— Ты определенно точна в своих суждениях, — пробормотал Габриэль, его сердце уже поймало совершенный ритм ее сердца. Она была его миром и он полюбил пробуждаться, зная, что она здесь, поджидает его, такая свежая, безмятежная и красивая.
Франческа улыбнулась, поворачиваясь в его руках, ее тело прильнуло к его, уже мягкое и податливое, отчего ее кожа согрелась, а его кровь стала густой и горячей. Карпатка упивалась ощущением его тела, тем насколько оно отличалось от ее, его мускулами, такими ярко выраженными и твердыми. Ее руки нашли его бедра, твердые колонные его ног, погладили его грудь, задержавшись на том месте, где у него была рана.
— Ты голоден, — это был не вопрос. Она знала, что он проснется голодным, как волк, и была более чем готова позаботиться о своем Спутнике жизни. Она чувствовала в нем голод, растущую животную сущность.
Габриэль уткнулся лицом в выемку ее плеча, его рот прошелся по вкусно пахнущей коже. Его руки обхватили хрупкое тело, проследив его совершенные формы, пышную грудь, округлые бедра и небольшой подтянутый животик. Их ребенок лежал под его ладонью, и Габриэль приходил в совершеннейший восторг, думая, что он растет там, еще одна связывающая их ниточка. Всплеск тепла ударил по нему со скоростью шаровой молнии, взрываясь в нем чуть пониже живота, когда ее пальчики затанцевали по его телу.
— Франческа, — выдохнул он ее имя в кремовую возвышенность ее груди, от теплого поддразнивания его дыхания ее соски превратились в эротичные пики. Его губы прошлись в поцелуях по уязвимой линии ее горла, нашли ее рот и задержались там. Его рот был властным и поистине мужским. Она была для него всем. — Всем, — он прошептал это в ее рот, в огненном танго скользя своим языком вдоль ее.
Габриэль закрыл глаза, чтобы почувствовать ее своим телом, и пока его руки исследовали, рот скользнул вдоль ее шеи назад к глубокой ложбинке меж ее грудей. От желания его тело становилось все напряженнее и чувствовало себя все неуютнее, его голод резко усилился. Она что-то тихо пробормотала в его кожу, выражая привязанность, вернее искушение, а ее руки в это время прошлись по его бедрам и остановились, с шаловливыми, поддразнивающими пальчиками, на убедительном доказательстве его растущего желания. Дыхание, казалось, со взрывом вырвалось из его тела, когда она скользнула вдоль него, ее грудь была настоящим соблазном для его ищущего рта.
Клыки, вытянувшись, удлинились и, поддразнивая и слегка царапая, прошлись по ее стучащему манящему пульсу. Пальцы Франчески воспламеняли его, раззадоривая и обхватывая, в то время как ее тело выгибалось навстречу его. Огненное тепло пронеслось через нее, через него, едва его зубы погрузились в нее. Удары молнии затанцевали по их коже, когда он начал жадно кормиться от нее, ее кровь, горячая и сладкая, втекала в изголодавшиеся клетки его тела.
Его тело. Охваченное огнем. Пламенем, которое никогда не сможет быть потушено. Он был настолько горячим, что просто пылал от желания. Питаясь, он схватил Франческу за стройные бедра и придавил ее сверху, чтобы иметь возможность войти в нее мощным толчком, погружаясь глубоко в ее тугие ножны. Она была горячей и влажной от желания, от голода. Цвета кружились и танцевали, и огонь бушевал, вырываясь из-под контроля. Габриэль просто позволил этому произойти, позволил этому пламени поглотить его. Ее тело — вот все, что имело для него сейчас значение. Он бы проник в каждое потайное местечко, погружаясь все глубже и глубже, пока бы не нашел совершенное убежище от сонма демонов, вечно преследующих его.
Он двигался все сильнее и быстрее, длинные уверенные толчки воспламеняли ее, заставляя пылать в точно такой же лихорадке, в какой горел и он. Он прошептал ее имя, проходясь своим языком по крошечным следам укусов, закрывая ранки на ее груди. Габриэль прижал ее к себе, наслаждаясь тайнами чудесного тела. Он был потерян на все времена, она была его миром и всем хорошим в нем.
Франческа посмотрела в его лицо, нависающее над ней, резкое в своей чувственной красоте, его черные глаза мерцали от силы его дикой любовной игры, купаясь в неожиданных слезах. Она ахнула, прикоснувшись к слезинке на его невероятно длинных ресницах. Его совершенный рот смягчился, изогнувшись в ответе.
— Ты такая красивая, Франческа. Я все еще не могу поверить, что я здесь с тобой, делю твою жизнь и тело. Ты не представляешь, что ты для меня значишь.
Она приподнялась, чтобы пленить его рот своим, более полно слиться своим сознанием с его, предлагая полнейшее принятие его дикой натуры, соответствуя его огненным требованиям своими собственными. И потом долго после этого они лежали рядышком, вслушиваясь в свое смешанное сердцебиение, смакуя роскошь просто лежать в объятиях друг друга, различия в их телах и свою способность быть настолько связанными между собой.
— Я люблю тебя, Франческа, — уверенно сказал ей Габриэль. — Я не могу выразить в словах, что ты значишь для меня.
В ответ на его слова она улыбнулась.
— Ты достаточно хорошо постарался, показывая это.
Его бровь взлетела вверх.
— Достаточно хорошо?
— Я полагаю твое эго и так уже слишком раздуто, поэтому не собираюсь называть тебя величайшим любовником в мире.
Его рука обхватила ее мягкую грудь, его большой палец в небольшой ласке прошелся по тугому соску.
— Но назвала бы, если бы не страх за мое эго?
Каждый удар его большого пальца вызывал ответный всплеск жидкого тепла, и Франческа перевернулась, приподнимаясь над ним, перебрасывая через плечо свои роскошные волосы, одновременно медленно оседлывая его, опуская свое тело на его. Он громко задохнулся, его глаза в экстазе на мгновение закрылись, чтобы через секунду распахнуться и уставиться на ее тело, когда она медленно начала двигаться.
— Я забронировала Брайсу место в медицинской клинике в Милане. Там у меня есть друзья, которые поддержат мою историю. Я сказала им, что он лечится от наркозависимости и что здесь мы помогали ему в этом. Они задолжали мне услугу или две, — добавила Франческа, когда Габриэль нахмурился. Он не привык полагаться на помощь людей, но Франческа с легкостью скользила между двумя мирами. Она знала стоимость денег и социального положения. Она знала медицинские клиники, которые главным образом зависят от богатых спонсоров. В этом отношении она была очень щедрой и редко что просила в ответ. Если она хотела, чтобы один из ее друзей, в частности великий врач, был зарегистрирован там, как поправляющийся после сильнейшего гриппа, клиника будет более чем счастлива помочь. — И да, я знаю, что ты и Люциан с радостью поможете в уничтожении вампирской зависимости. Я с легкостью читаю твои мысли, любимый, ничто не повредит нашей дочери. Ни одной из наших дочерей. Я подожду, пока Брайс не будет свободным от всех теней, прежде чем начну помогать в его исцелении.
— Да, ты так и поступишь, — тихо промолвил он, его руки направились к ее талии.
Она начала чуть быстрее двигать своим телом, чтобы соответствовать неожиданной эротичной картине в его сознании. Франческа улыбнулась, медленной соблазнительной улыбкой, почувствовав огонь, разгорающийся в его теле.
— Ты полагаешь, это мудро вовлекать в это дело другую клинику? — Габриэль старался, чтобы его голос звучал естественно, хотя она снова ставила его в затруднительное положение. Ее талия была такой узкой, а груди так соблазнительно выступали над ним. — Уверен, он не их тех, кто с легкостью срывается с места и оставляет свою работу, едва какая-нибудь блажь взбредет ему в голову.
— Конечно он не такой, но было совсем нетрудно организовать телефонный звонок из клиники, пригласившей Брайса выступить на фиктивном семинаре. Брайс частенько делает это. Кроме того, я договорилась с его секретарем, чтобы его пациенты были направлены к другим врачам. Затем просто последовал еще один звонок, в котором говорилось, что он заболел, но клиника хорошо заботится о нем. Когда мы исцелим его, он все еще будет на хорошем счету в медицинском сообществе, — она старалась не улыбаться, глядя на его реакцию на ее тело, дразнящее его, на то, как его глаза подергиваются дымкой и стекленеют, пока он так пристально смотрел на нее. Он отчаянно старался следить за темой разговора, поддерживать его, в то время как его тело содрогалось в экстазе.
— Как тебе так легко удается все и для всех организовывать? — спросил ее Габриэль, наклоняя голову вперед к соблазну, который представлял ее обольстительный сосок. Он не мог ничего с собой поделать. Ему необходимо было дотронуться до нее, вкусить ее. Ее кожа напоминала ему теплый мед. Руки Габриэля обхватили ее талию, в то время как она покачивала своим телом так красиво, что лишала его способности думать. Он любил ее лицо, глаза, пухлый ротик.
Франческа запрокинула голову и начала двигаться быстрее, ее тело было возбужденным и требовательным, ее груди выставлены на его обозрением, а волосы рассыпались вокруг них темным шелковистым облаком. Услышав, что его дыхание стало более тяжелым, она улыбнулась, начав двигаться чуть сильнее, ее тело сжималось вокруг него в ответ на его очевидное удовольствие.
— Так оно и есть, — медленно ответила она. — Особенно для тебя. Например, я знаю, что тебе нравятся определенные вещи.
Он едва мог дышать, смотря, как она двигается на нем с этой легкой сексуальной улыбкой на лице.
— Какие вещи? — рискнул спросить он.
Она откинулась назад всем телом, насаживаясь глубже, дразня его, завлекая, наблюдая, как он смотрит на нее. Было невероятно захватывающе, что Габриэль дал ей такую власть над собой. Она полюбила быть его партнером. Его второй половинкой. Она полюбила быть в его сознании во время их любовных игр, то, как он думал о ней, то, как ее тело доставляет наслаждение его.
— Ты льстишь мне, — возразил он, неожиданно начав двигать бедрами сильно и ритмично. Он смотрел, как она ездит на нем. Это зрелище усиливало его удовольствие, пока единственное, на что он оказался способен, это почти беспомощно погружаться в нее, поднимаясь все выше и выше. Ее волосы скользили по его чувствительной коже, опаляя его, сжигая его. Ничто не имело значения, кроме ее тела поверх его, дико скользящего, покачивающегося и дразнящего, пока он не выкрикнул небесам ее имя, а она не вцепилась в него где-то между смехом и слезами.
В течение долгого времени никто из них не мог нормально дышать. Они просто крепко обнимали друг друга, смакуя эти моменты, когда они наедине и вместе. Звуки домочадцев над головой успокаивали Габриэля. Брайс будет проверен так скоро, как только они смогут. Скайлер заводила знакомства. Люциан, его обожаемый брат-близнец, в безопасности спал под землей, исцеляясь, набирая силу, его железная воля восстанавливалась. Франческа была в его объятиях, его тело и душа были глубоко укрыты в ее, и все в мире Габриэля было в порядке.